... На ней было красивое, пышное чёрное платье с красным плотным корсетом, который нежно прилегал к бледной коже девушки, и такими же шелковыми лентами, которые поддерживали его, завязываясь сзади, на спине, образуя небольшой бант. Её черные волосы так же торчали в разные стороны, образуя творческий беспорядок прямо на голове, но среди прядей спряталась небольшая шапочка с черной вуалью. Её тонкая шейка выдерживала несколько пар черных, длинных бус, которые она видела в одном из ювелирных магазинов города, в которых живет семья Вебер. Это был сон, который так быстро и внезапно должен был прекратиться на самом интересном месте. Констанс находилась в одном из парков Вены, который раскинулся на много километров в разные стороны. Тот, кто часто снился ей и появлялся в доме Вебер теперь был рядом с ней.
- Не хотите ли вы прогуляться, моя Констанс? - бархатным голосом будто пропел Вольфганг и приблизился к девушке ближе, легко коснувшись кончиками своих пальцев её оголённого плеча. Она опустила голову, а потом и взгляд своих шоколадных глаз.
- Я не смею отказать вам, - прошептала девушка, и на её лице появилась едва заметная улыбка...
Неожиданно картинка исчезла, всё вокруг потемнело, стало так одиноко. Констанс ворочалась в кровати, её ресницы уже начали шелестеть от движения закрытых век. Солнечный лучик пробежал по одеялу и коснулся лица девушки, пробежал по губам, по  щекам и остановился на её закрытых глазах. Станци с детства не нравился яркий свет утром, когда он мешал ей спать дольше, чем она бы хотела. Пришло время для пробуждения. Девушка съёжилась, замерла, а потом сладко зевнула, чтобы захватить побольше воздуха в лёгкие и потянулась. На ней красовалась не такая пышная ночнушка, как все её платья, она струилась прямо по сверкающей коже мадемуазель Вебер. За ночь в её комнате ничего не изменилось, всё так же : всё те же стены, те же окна, которые почти занавешены массивными шторами, оставив лишь небольшую щелку для солнечного света, та же гардеробная, точнее шкаф, вот у старшей сестры Алоизии была гардеробная, а у неё лишь шкаф, тот же туалетный столик и много других вещей и немного мебели. Станци не любила умываться, приводить себя в порядок, расчесывать свои непослушные черные, как крыло ворона, локоны, но приходилось это делать, ведь она не должна позорить свою семью и себя своей неприлежностью. И вот через минут десять всё самое мучительно было закончено. Осталось только подобрать платье для выхода из комнаты к столу, чтобы позавтракать. Платье не пришлось долго выбирать : на молочном подоле расположились два куска ткани пастельно - фиолетового оттенка, собранные как лепестки тюльпана, корсет в тех же тонах с оголенной спиной и плечами, а рукава спускаются почти до запястья, оканчиваясь чуть ниже локтя, они достаточно массивны для такой тонкой ручки, как её. И всё - таки Констанс и Алоизия совсем разные девушки и в выборе платьев, и виденье мира у них разное, и отношение к людям тоже. Наконец трансформация в приличную девушку из невыспавшегося подростка завершилась, и она вышла из своей комнаты. В столовой было пусто, никакой записки или весточки тоже не было. Похоже в доме Констанс была одна - одинёшенька, даже отец не остался дома. Всё семейство Вебер покинуло свой дом, отправившись на прогулку в ближайший парк или по небольшим магазинчикам. Раскрытая книга, которую вчера читала Станци, лежала на мягком кресле около окна в столовой, она была открыта на странице, где была изображена молодая пара, которая сидела под деревом и ворковала о чём - то. Девушка подняла книгу за корешок и, вздохнув, прошла в гостиную, которая служила и холлом, и уже там опустилась в другое кресло, а потом принялась за чтение.

Отредактировано Constance Weber (2012-11-23 14:24:47)

- ... И он взял её за руку, прижал к себе и.., - девушка продержала небольшую паузу, -..и поцеловал в её сочные алые губы, - закончила предложение фройляйн,-Ах! Как это прекрасно! - вздохнула она и продолжила чтение.
Пожелтевшие странички книги шелестели с неимоверной скоростью. Констанс была более образована чем её сестры, с огромным воображением и хорошей памятью на лица, те же ноты, пейзажи и другое. Она быстро прочитывала слова, предложения, абзацы, подолгу придумывала у себя в голове то, что прочитала, а после рассматривала иллюстрации, которые уже были ей представлены по прочитанному. Наверно, девушка и сама бы могла писать книги про жизнь её семьи, потому что в последнее время с ними происходит много всего интересного. Ненадолго Станци положила книгу на свой пышный подол и потянулась, сладко зевая. Да, не было дня, когда её не подняла бы матушка и не заставила выполнить какую - нибудь рязную работу, но видимо сегодняшний день был особенным. Вебер ждала чего - то необычного от этого ещё зимнего дня, как будто предчувствовала появление в доме нежданного гостя. Внезапный глухой стук в дверь взбудоражил черноволосую и, уронив книгу, она встала с мягкой подушки, которая лежала на дне кресла. Девушка быстро подняла упавшую книгу и положила её на первую попавшуюся поверхность. В её голову с торчащими локонами закралось недоумение : неужели отец, мать и сестры уже вернулись с прогулки. Констанс легко подбежала к двери и прижалась к ней ухом и ладонями.
- Кто пожаловал к нам в гости? - прощебетала Вебер и принялась внимательно слушать, что ответит ей незванный гость.

Услышав знакомый тембр голоса, Констанс заставила юношу подождать ещё немного за дверью, пока она поправила свою "прическу" на голове, посмотревшись в ближайшее зеркало. Она была вполне удовлетворена увиденным и поспешила открыть дверь с небольшим окошечком, стекло которого было мутным, но черты человека можно было с трудом, но разобрать. Девушка боялась, что Амадей уйдёт, не дождавшись, но он всё ещё стоял и ждал, пока его впустят в дом. Констанс взглянула на Моцарта из-под нависавших на глаза черных прядей волос и, смущенно улыбавшись, поприветствовала юношу, на лице которого сияла слегка сдержанная улыбка.
- Доброго, но совсем не утреца, мой дорогой Моцарт, - пролепетала Станци и отклонилась назад, чтобы взглянуть на часы, а потом снова вернулась к Амадею, - Как ни как уже два часа дня, а за комплимент благодарю, - девушка сделала легкий реверанс и пригласила юношу войти. Как всегда он был весел, приветлив, непосредственен и обладал манерами джентельмена. Перед тем как войти, Вольфганг проявил свои великолепные манеры и протянул свою руку Констанс, чтобы та положила в её свою, крохотную и бледную для поцелуя. Горячие и немного влажные губы коснулись бархатной кожи фройляйн и Вебер замерла, закрыв глаза от наслаждения. Поцелуй был лёгок и краткосрочен, после него Амадей влетел, подпрыгивая, в холл дома. Всё, что сказал юноша после, Станци пропустила мимо ушей, ещё не отойдя от полученных знаков внимания, но услышала последние слова.
- Очаровательной сестры, - прошептала себе под нос черноволосая, а потом уже громко продолжила,- Алоизии нету дома, вся моя семья ушла на прогулку... Не желаете ли чего, мисье?

Отредактировано Constance Weber (2012-12-03 22:08:19)

Констанс, увлекшись осмотром нежданного гостя, совсем забыла, что по правилам этикета нужно было сразу предложить чашечку чая. Брюнетка, по привычке своей, сжалась так, что её тонкие плечи почти соприкосались с грудной клеткой, а потом, опомнившись, выпрямилась. Девушка оперлась на высокую тумбочку, стоявшую позади неё, и слегка содрагающимся голоском ответила:
- Конечно, проходите, вы желаете чаю? Или быть может стакан воды? - её голос переливался трелью звонкой птицы. Вебер поспешила пройти вперед Моцарта на кухню, где было намного светлее, чем в холле, да и более просторно. Когда она вошла в помещение для трапезы, то обнаружила, что вокруг всё было не приготовлено к появлению гостя в их бедном домике: везде стояли плошки, кастрюльки, лежали ложки, поварешки и много другой куханной утвари. Она схватила висевшую на держателе тряпочку и два раза, резвыми движениями руки, протерла небольшой столик, которого почти хватает на всех членов семьи. Лямки тяжеловатого для Констанс платья то и дело спадали с её исхудалых, но изящных плеч и поэтому девушка казалась неопрятной и весьма смешной в этом наряде. Но Станци вовсе не боялась показаться Моцарту такой, такой какая она есть : милой, доброй, немного неопрятной и трепетной, она не смущалась, лишь изредка посмеивалась над своими движениями. "Хозяюшка" отложила тряпочку и принялась шаманить над чаем для Амадея. Она потянулась за кружкой, но лишь одна не была побита с какой-нибудь стороны - эту она и приспособила для юноши. Чая тоже оказалось столько, будто "кот наплакал", но на одну порцию хватит. Доделав напиток, девушка поставила сосуд на стол и осталась стоять рядом, опершись на один из деревянных стульев.
- А расскажите мне, мой дорогой Моцарт, про ваше новое и я уверена, что величайшее творение! - восторженно произнесла Станци и взглянула на Вольфа с мольбой в шоколадных глазах.

- Вы имеете в виду фортепьяно? - воскликнула Констанс и словно много колокольчиков прозвучало в один миг.
"Ну конечно же фортепьяно..." - подумала про себя девушка, ругая за такую рассеяность, и умение нести разную муть, когда это вовсе не нужно.
- Да - да, конечно, пройдите за мной, - добавила темноволосая, и на светлом личике появилась едва заметная, несмелая улыбка. Юная Вебер ловким движением руки подхватила поставленную на стол чашку, которая была почти полна, но Станци сама виновата, что прервала чаепитие Моцарта своими вопросами и возгласами. Она не стала заниматься мытьем посуды, когда ей может посчастливится первой услышать новое творение юноши. Любопытства и резвости в кареглазой не занимать, поэтому уже через пару мгновений она, подхватив подол своего платья, стояла на ступеньке изогнутой лестницы. Ждать Вольфганга долго не пришлось, ведь он так же быстр, как и она. Девушка старалась идти достаточно быстро и иногда оглядывалась назад, чтобы проверить Моцарта, шедшего за ней. К её счастью, он всё ещё был позади неё с горящими глазами, доброй улыбкой и той же нелепой, но запоминающейся прической, которая была в день их знакомства. Подол шуршал, слегка дотрагиваясь до деревянных ступенек. Констанс вела Амадея в покои Алоизии, где находилось единственное в их доме фортепьяно, а почему оно именно в комнате "дивы", я думаю, все и сами догадаются. Девушка положила прохладную ладонь на позолоченую ручку двери и нажала на неё. Щелчок. Дверь со скрипом отворилась, а внутри ожидали довольно богато украшенные аппартаменты Алоизии. Вебер немного раз заходила в эту комнату, но сейчас интереса именно к ней не было, он был зациклен на другом. Около большого окна, которое наполовину было завешено тяжелой шторой, находился большой, великолепный, наичистейший музыкальный инструмент, который Станци натирает время от времени. Проведя рукой по крышке, она указала руками на небольшую специальную табуреточку, приглашая Моцарта присесть.
- Прошу вас, надеюсь это фортепьяно вас не разочарует, Алоизия всегда занимается именно за ним, а в свободное от репетиций время я натираю его до блеска, - пролепетала темноволосая и отошла немного подальше от клавиш и места музыканта.