<----------- Гостиная
Благополучно добравшись до своей комнаты (что удивительно, ибо до этого упорно казалось, что вот-вот, но куда-нибудь она, да влепится!), Наннерль еще умудрилась найти в себе силы умыться (не в макияже же ложиться спать!). Как выяснилось, не зря она это сделала, потому что прохладная вода заставила ее немного разлепить глаза и продолжить готовится ко сну, уже адекватно.
Вытерев лицо, девушка села на стул перед туалетным столиком, с грустным вздохом посмотрела на свое отражение, и стала вытаскивать шпильки из прически, складывая их в маленькую шкатулочку, которую на прошлый день рождения ей подарил Амадей. Покончив с этим занятием, Мария Анна взялась за расческу и стала ею прочесывать умудрившиеся спутаться пряди. За этим занятием у нее был шанс подвести итоги дня.
"Зря я, наверное, пошла на этот вечер. По крайней мере, ничего хорошего и полезного за сегодня я не сделала. Оскорбить герра Сальери... это же надо так уметь! Все, Наннерль, пора учиться пять раз обдумывать со всех ракурсов мысль, пока она не вылетела изо рта!
Что еще... а! Амадей! Мальчик ведет себя как ребенок. А ведь ему уже через 15 дней двадцать два! Так, стоп! Пятнадцать дней! Боже-Боже-Боже! Чуть больше двух недель, чтобы придумать и приобрести подарок! Какой ужас... Ай! Спокойнее надо, а-то такими темпами без волос останешься! Так, на чем я остановилась... Амадей... ребенок... двадцать два года... что дарить... так, все! Раз такая чушь в голову лезет, точно, пора спать! Завтра успеешь со всем разобраться!" - решила пианистка и, дочесав волосы, отложила расческу и встала со стула, отвернувшись от туалетного столика.
Ее тонкие руки потянулись за спину. Девушка с трудом отстегнула от платья огромный бант, и, аккуратно разгладив его руками, положила на стул, с которого только что сама встала. Вздохнув, девушка снова потянулась за спину, нащупала шнуровку корсета и дернула за ленточку. В следующее мгновение она судорожно вдохнула, наслаждаясь полной свободой. Ослабив шнуровку корсета, она стянула его через голову и, свернув вдвое, положила на спинку стула. Она не хотела его расшнуровывать, чтобы потом не возиться со всеми этими дырочками и ленточками.
Далее последовала очередь кремовой с черными лентами юбки, подъюбника и очень широкого кринолина. Последними, девушка стянула чулочки, оставшись лишь в белоснежных панталонах. Быстро натянув ситцевую ночную рубашку, фройляйн Моцарт расстелила постель и нырнула под одеяло, сворачиваясь калачиком и моментально проваливаясь в сон. Теперь уже все было неважно и вполне могло подождать до утра.

Отредактировано Maria Anna Mozart (2011-07-24 20:47:05)