Мужчина… Как? Ганс фон Адельгейм… Аристократическое имя… Она видела, что ей оказано особенно внимание. Эта рука у сердца, ответ на приветственный реверанс… такого ее не удстаивали, в награду она лишь загадочнее улыбнулась, отступила назад и повернулась к Моцарту. Она чувствовала, что он дрожал. Да, гениальный композитор задрожал от ее прикосновения, но оно было таким мимолетным. Эта мысль льстила начинающей певице. Алоизия улыбнулась, чувствуя свою власть над ним, но его слова заставили остудить свой пыл.
Фройляйн... Вы уверены?.. это очень сложная ария... да, очень красивая, но при этом очень сложная… очень... Вы точно справитесь?..Нет, ее не сильно беспокоили эти слова, но она слышала сомнения в его голосе и в своих же мыслях она почувствовала неуверенность. Однако, отдавая должное ее стойкому характеру, воспитанному в детстве постоянными упреками, вместе с сомнениями пришло и недоверие к себе, но и твердость, уверенность в себе – именно все то, что могло помочь ей добиться славы. Справившись с нерешительностью, уверенно вскинула голову и, встретившись с Амадеем взглядом, улыбнулась и слегка кивнула. В таком случае, подготовьтесь, а я пока сыграю отрывок из своего нового произведения...Подготовьтесь?.. Будь у меня неделя... – подумала она, но времени не было даже часа – Ведь мы с ним даже не распелись! Он знает, как я пою, какие ноты, точнее он может об этом догадываться, но я... Между певцом и композитором должна существовать определенная связь, особенно если он сам исполняет свою композицию… Аккомпанемент и аккомпаниатор, не самые последние звенья в цепочке удачного выступления. Чтобы хорошо исполнить арию, не только певице нужно знать партитуру, где делаются ударения, паузы, вздохи, умолчание и нарастание, но так же должна быть сработанна команда. Этого боялась Алоизия. Нет, она была уверенна в себе как в прекрасной певице, уверенна в Вольфганге, как в прекрасном композиторе и великолепном аккомпаниаторе, но совместимо ли это сейчас? Мощное, но слегка детское сопрано и уверенная (такая ли она уверенная) рука…
Разумеется, маркиза, я сыграю. Пока фройляйн вебер готовиться, я исполню отрывок из своей новой симфонии...Я услышу только что написанную симфонию! Пусть не полностью, но… Невероятно... Девушка напрочь забыла о своих переживаниях  и застыла не в силах пошевелится, приготовившись слушать музыку… музыку Моцарта…
Музыка овладевала мыслями, чувствами и ощущениями. Только мелодия, только звуки – любимые друзья Алоизии, теперь же они были не в воображении, а здесь, стоит только протянуть руку и взять… нет, не взять… дотронуться... Волшебник – с улыбкой, закрывая глаза, прошептала фройлин Вебер. Вдруг все закончилось… Хотя, конечно, это было не вдруг, у музыки было логичное и нежно – очаровательное окончание, некоторое время чувствовалось напряжение и ожидание финала, но когда он настал – это произошло все равно неожиданно, ведь так хотелось больше… Музыка, которая не должна быть громкой – так думала в детстве Алоиз про ту музыку, которую никто не понимал, но она не могла забыть ее или думать о чем-то другом. Это называли очаровательным, но не сильным и недолговечным, хотя она уже понимала, что именно эта, тихая, легкая музыка будет жить в умах и сердцах людей. Все закончилось и она открыла глаза, наблюдая за реакцией. Моцарт встал, поклонился, обвел всех взглядом и посмотрел на нее…
Фройляйн, Вы готовы?.. Что? А… ария... Петь после такого – это жестоко! Алоизия не знала куда себя деть после такого волнительного происшествия. Во истину музыка Моцарта рождала в ней удивительные эмоции.
Вдруг двери открылись, и вошла гостья. Сказать, что она была некрасива, значит завидовать, сказать, что она красива – значит недооценивать.… Приседая в реверансе, Алоизия про себя отметила, что гостья волнуется и, похоже, немного растеряна. Знакомая фамилия... Фон Кальб... Сестра? Общество становится все больше, больше, пышнее и разнообразнее, ну что ж… Тем лучше – решила Вебер старшая. Маркиза завела разговор с вошедшей девушкой, расхваливая ее наряд, и было похоже, что они знакомы. По-крайней мере наслышаны… В зал внесли бокалы с шампанским, Алоизия не хотела брать… Голос и без того неподготовленный не обрадовался бы холодному шипучему, но, услышав тост не смогла не взять. За Моцарта! – воскликнула она в общем потоке и отпила глоток, тут же поставив его на столик.
Алоизия, Вы нам споёте? Как же Вы нетерпеливы, мадам… Только новые гости, новые впечатления, вызванные музыкой Моцарта, а Вам уже не хватает шоу… Девушка хитро улыбнулась и кивнув маркизе промолвила так, чтобы все услышали. Ария ''Alcandro, lo confesso...Non sò, d'onde viene'' . Разговоры завершались и, дожидаясь пока в зале настанет тишина Алоиз уже было пригласила Моцарта к инструменту, как вдруг двери снова распахнулись и в зал вошла прелестная девушка. Миниатюрная, нежная, и  слегка воздушная.
Прибыла фройляйн Мария Анна Моцарт.
А! Мария Анна… Знаменитый дуэт Моцарт… маркиза может быть довольна, вот теперь точно все знаменитости собрались в этом доме. Как фройлин Моцарт вошла, Алоизия присела в реверансе, исподлобья продолжая наблюдать за ней, и за Амадеем. Все таки родная сестра. Сестра… - так странно. Улыбаясь, Алоизия все же направила Моцарта к аккомпанементу, сама встала по правую сторону от него, произнесла ''Alcandro, lo confesso...Non sò, d'onde viene'' и кивком головы обозначила начало. Начинала скрипка и вела ритм, строй и композицию арии именно она. Легко начав, голос набирал нужную мощь, покорял поставленные вершины, и, когда подошло завершение, она уже могла открыть глаза, поскольку чувствовала, что все идет удачно. Завершающие ноты, последние пируэты голоса, яркий выход скрипки и… ария окончена. Алоизия присела в глубоком реверансе, но уже через секунду подошла к Вольфгангу, крепко пожала его руку и стала ему аплодировать.

Войдя в комнату, девушка почти сразу нашла его глазами, но… этикет не позволял ей кинуться брату на шею и расцеловать его в обе щеки. Да и Себастьян, о чем Ребекка хорошо знала, не был бы в восторге от такого бурного приветствия. Поэтому сначала девушка лишь кротко улыбнулась брату, даже к нему не подойдя.
Благодаря «тихому» объявлению слуги сейчас внимание гостей было пристальнейшим образом приковано к Ребекке, поэтому девушка поспешила сделать приветственный реверанс. На что почти каждый гость ответил каким-либо приветственным жестом.
Ближе всего к баронессе стояла совсем юная девушка, одетая в восхитительное сиреневое платье. Возможно, эта незнакомка была даже младше Ребекки, но той она сразу понравилась. Девушка сейчас была немного занята, общаясь с незнакомым (что естественно) Ребекке мужчиной, но они оба, хоть и нехотя, отвернулись друг от друга на секунду.  Юная красавица поприветствовала Ребекку легким поклоном, мужчина же поклонился и весьма добродушно улыбнулся девушке, откинув челку назад. Ребекка улыбнулась им обоим в ответ.
Далее баронесса повернулась к молодому человеку, по виду которого можно было точно сказать, что он наслаждается обществом. Скорее, его женской половиной. Он поприветствовал Ребекку невесомым кивком.
-Я рада видеть Вас сегодня здесь. И верю, Вам понравиться вечер. - с приветливой улыбкой произнесла еще одна дама, что заставило Ребекку повернуться к ней. По словам этой особы девушка поняла, что та и есть Симона Д’арко, хозяйка вечера. И дома.
-Merci, - кратко произнесла Ребекка, улыбнувшись, а затем добавила, - То есть спасибо. Никак не отвыкну от парижского общества, - на этих словах девушка пожала плечами, а маркиза же отошла, решив уделить внимание кому-то из гостей.
«Все, пока хватит с меня этого этикета!» - подумала Ребекка про себя и, наконец-то, пошла в сторону брата. Он же зашагал ей на встречу.
-Здравствуй, - Бастиан улыбнулся, коротко поцеловав руку девушки. - Прошу простить моё отсутствие, я ожидал тебя завтра.  Хотя,я думаю, и здесь тебя ждёт приятное времяпровождение, а потом мы вернёмся домой и ты расскажешь мне про Париж.
-Конечно, все нормально, - не смотря на огромную радость о встрече, коротко ответила Ребекка и улыбнулась  брату. Она знала, что спрашивать он ее не о чем не намерен, и так же была рада, что она еще не позабыла особенности его характера.
Тем временем в зал прибыла еще одна гостья, которую слуга объявил как Марию-Анну Моцарт.
«Моцарт?!» - пронеслось в голове у баронессы, - «Значит, ее знаменитый брат тоже здесь?». Ребекка сделала реверанс, поприветствовав тем самым Марию-Анну и осмотрелась. «Ну конечно!». Справа от Ребекки на импровизированной сцене находился симпатичный молодой человек со скрипкой в руках, исполнявший сейчас до  боли великолепное произведение. Пока Ребекка приветствовала всех,  музыка была лишь фоном, и  девушка ее не замечала, но сейчас…  Сейчас она вся обратилась в слух. Моцарт закончил играть, и сразу же после этого хозяйка вечера, дав гостям минуту для аплодисментов и заслуженной хвальбы, произнесла тост.
- Я безмерно счастлива, что все мы собрались сегодня. Моцарт, Ваше произведение прелестно. Надеюсь, Вы и впредь будете радовать нас подобными творениями. За Моцарта. -  отсалютовав бокалом, маркиза выпила. Ребекка же взяла с ближайшего столика такой же бокал и, последовав примеру Д’Арко, отпила несколько глотков.
- Алоизия, Вы нам споёте? – продолжила Симона, обращаясь к девушке, стоявшей рядом с инструментом, за которым сидел Моцарт.
Не дожидаясь ответа, маркиза обратилась к Ребекке.
-У Вас премилое платье.  Вижу, Вы совсем недавно в Вене. Искусно подобранный туалет, по последней парижской моде. Я не замечала Вас ни на одном из приёмов. Да, верно, я права: Вы из Парижа. Полагаю, если Вы останетесь здесь надолго, мы могли бы встретиться ещё раз и многое обсудить.
Эта речь показалась баронессе не столько актом вежливости, сколько оценкой и рассуждениями вслух.
-Да, Вы правы, - улыбчиво произнесла Ребекка, довольная комплиментом, - мы с Вами до этого не виделись, и, да, я из Парижа. Конечно, если я останусь тут надолго, то с удовольствием приму Ваше приглашение, - пока девушка говорила это, она мельком оглядела маркизу.- Смею сказать, что Ваше платье милым назвать не могу, - маркиза, казалось, была ошарашена, и Ребекка, довольная таким эффектом, продолжила. - Оно, скорее, восхитительное, шикарное… Вам очень идет.
Тем временем Алоизия объявила:
-Ария ''Alcandro, lo confesso...Non sò, d'onde viene.
Моцарт быстро дал девушке настройку, сыграв трезвучие тональности, в которой была написана ария, и заиграл вступление. Девушка запела. О, это было так чудесно. Ее голос. Ребекка никогда не слышала голоса прекраснее. Баронесса осмотрела гостей. Все разговоры, казалось, прекратились, все стали внимательными слушателями. Не успели еще зрители полностью насладиться великолепными пением и игрой, как все прекратилось. Посыпались бурные овации и поздравления. Ребекка тоже не стала стоять в стороне, и, когда Моцарт ушел с импровизированной сцены, чтобы пообщаться со своей сестрой, первая подошла к певице.
-Мадемуазель… кхм, то есть фройлин, - на этой запинке Ребекка мысленно начала себя ругать, - Ваше пение поистине прекрасно. Голоса парижских певиц даже в сравнении не идут с Вашим голосом. Браво, - она улыбнулась Алоизии, и поняв, что за ней, кажется, уже очередь поздравляющих,  отошла к своему брату. Тот сейчас почему-то стоял немного в стороне,  и по виду его даже Ребекка на смогла бы сказать, о чем он думает.
-Себастьян, ты должен назвать мне  их всех по именам, - кокетливо произнесла Ребекка. Вдруг она вспомнила, что в руке ее еще находится бокал, и она отпила глоточек.

Отредактировано Rebecca von Kalb (2011-01-05 16:58:42)

Антонио проследил за уходом Ребекки с легкой улыбкой и вновь осмотрел всю залу в целом. Моцарт вновь играл, Алоизия пела… Девушка обладала во истину восхитительным голосом, и Сальери, как человек живущий музыкой, не мог это не оценить. Красота ее так же подкупала мужчину. Возможно, будь композитор более наглым и напористым, он бы без труда «помог девушке пробиться на оперную сцену», но таковые методы не были присущи Антонио. Тем более, глядя и на гениального Амадея, вокруг которого сегодня вертелось все и вся, и Ганса, которому девушка тоже явно нравилась, да впрочем, и Себастьяна девушка наверняка задела своими "музыкальными" способностями, Антонио понимал, что у девушки и так много помощников по части построения карьеры. Но если выпадет случай, я с радостью напишу ей арию, подчеркнув ее голос так, как ваш всеобщий любимец Моцарт не сможет. Это будет одна из лучших опер в мире…
В этот момент в комнату вошла еще одна гостья, и Сальери задумался, сколько же еще опоздавших он увидит сегодня. Миниатюрная девушка казалась действительно девственной овечкой по сравнению с остальными гостями сего мероприятия. Ее представили как сестру Моцарта, и Антонио разочарованно вздохнул. Моцартов пригласили всем семейством? С каких же пор маркиза зовет на свои вечера тех, кому уже пора думать не о шампанском, а о душе? Ах, отца видимо не будет… Как жаль. Многие рассказывали, в частности Гассман, как именно они добиваются своих мест и жалований. Никакой работы, исключительно лживые комплименты и весьма наглые поступки… Интересно было бы разглядеть Леопольда получше.
Антонио отпил немного вина и откинул челку с лица. Разговор с Симоной, весьма интересный разговор, видимо возобновляться не желал, а маркиза летала по комнате будто пташка, от цветка к цветку, и у всех пыталась отобрать нектар. Конечно у всех он был разным: сплетни, комплименты, лживые улыбочки, расспросы… Сальери и не заметил, как Симона вновь возникла пред ним. Чуть улыбнувшись, глядя на маркизу сверху вниз, композитор весь обратился в слух, уже готовя парочку дерзких ответов, раз уж разговор их принял такие обороты и рамки.
-Всего самого лучшего? Ну так добивайтесь! Что же мешает Вам? Симона сократила расстояния между ними, и взгляд Антонио невольно оказался в декольте, в весьма завидном декольте маркизы Д’Арко.
- Должно быть, я обидела Вас, предложив выпить за Моцарта? За Вас мы можем выпить с Вами на брудершафт. Я Вас поцелую и Вы не будете обижаться.
-Мне ничто не мешает добиваться лучшего. Возможно, я даже уже начал… Порой для обретения чего-то, для завоевания не нужны прикосновения или… или питье вина на брудершафт. Достаточно завладеть мыслями. Сальери, несмотря на все ухищрения хозяйки вечера и даже некоторое собственное желание, не склонился к ней и не подался вперед. Он слегка улыбался, чем наверняка немного нервировал маркизу. Вы думаете, я запрыгаю на месте и начну радоваться, что Вы предложили мне поцелуй? О, Симона… Вы обижаете меня вновь и вновь. Сначала своими тостами за Моцарта, затем предложением  поцелуя «в качестве прошения прощения» …  Конечно заполучить поцелуй девушки, так давно волновавшей его сердце, было бы радостью, но... Но Сальери не любил играть в такие игры. Он часто уступал место "водящего", да и правила часто устанавливал не он... Но одно оставалось неизменным - он мог в любой момент сменить игру или нарушить эти самые правила.

Кайлей спокойно продвигался к особняку Д'Арко. Он не переживал за опоздание - в конце концов сегодня вечером он занимался именно платьем высокоуважаемой маркизы.
Было пасмурно и очень ветрено. На небе собирались тёмные тучи, словно воздух становился плотнее и собирался в тёмные сгустки, иногда освещаясь слабым светом почти зашедшего солнца. Погода, которая не нравилась почти никому, но нравилась Кайлею. На улице будто бы царило его настроение. Это глубокое чувство единения с природой невероятно опьяняло его, проникая, казалось, в каждый уголок его души. Хотелось остаться здесь, навсегда остановив эти мгновения.
У входа в огромный, по мнению Кайлея, особняк, он глубоко вдохнул этот влажный волшебный воздух, закрыв глаза. Он постучался и ему открыла миловидная служанка. Я к маркизе. Меня, возможно, ждут. Хотя, вполне вероятно, не ждут... - чуть не произнёс вслух он. Служанка знаком сказала следовать за ней, и Кайлей послушно зашагал.
У Симоны Д'Арко собирался весь творческий свет местной интеллигенции - композиторы, певцы, поэты, художники... И, конечно же, самые яркие аристократы. Кайлей, фактически, не был ни тем, ни другим. Ну кто назовёт портного - художником?.. Ну а тем более, какой из Кайлея аристократ?..
Из размышлений его вытащили приближающиеся звуки музыки и разговоров. Вы не покажете чёрный вход?.. Не хочу обращать на себя внимания. Служанка кивнула и проводила гостя до двери. Войдя в комнату Кайлей был немного поражён яркостью, пестротой этого события. Нечасто ему приходилось бывать на таких приёмах... Для него это было слишком... Радостно. Да, слишком радостно, беззаботно, безответственно...
Найдя взглядом хозяйку вечера, он почтительно кивнул ей, и вернулся в свои привычные меланхоличные размышления.

Никто, абсолютно никто, кроме Вольфганга, не знал, кто эта Наннерль на самом деле. Нет, она и правда была милой маленькой (во всех отношениях) девочкой, но с братом могла позволить вести себя немного по-другому. Только с ним она была самой настоящей Наннерлью, а не той, кого все привыкли видеть в Марии Анне Моцарт. Не было других людей в этом мире, между которыми существовали такое доверие, открытость, непосредственность. Оба прекрасно понимали друг - друга с полуслова, всегда замечали истинные чувства другого... в общем, Амадей ни капельки не удивился, когда сестренка со снисходительной улыбочкой стала подталкивать в обратном направлении, то есть, к «сцене».
- Но… Наннерль!.. Ты же никого здесь не знаешь!.. Позволь, я… - Заикнулся было композитор о том, что должен познакомить ее со всеми присутствующими, но Мария Анна даже не стала слушать.
Порой, Амадей даже жалел, что сестра так хорошо его понимает. Ну ничего от нее не скроешь. Вздохнув и улыбнувшись фройлян Моцарт, он направился обратно. К Алоизии. «По дороге» его внимание опять привлекла крохотная одинокая фигурка Констанции Вебер. «Милая девушка… вполне хорошенькая, кстати…» - задумчиво оценил он, улыбнувшись, кивнув Констанце и небрежно отпустив какой-то комплимент.
Выступление, определенно, имело успех. Многие из присутствующих не сочли себя слишком высокими особами и поздравили артистов. Правда, если в сторону Моцарта все ограничивалось кивками и улыбками (что, надо сказать, несколько обижало гордого композитора), то Алоизия со всех сторон получала комплименты. Брат маркизы, «Герр фон Адельгейм, не так ли?», даже подарил певице цветок… «Изобретательный молодой человек, ничего не скажешь…» - подумал Вольфганг, тяжело вздохнув и снова обругав себя за неумение произвести впечатление. Все уже наверняка прекрасно поняли такое его внимание к персоне фройляйн Вебер старшей. Соответственно, и она сама могла уже догадаться, но при всем желании Амадея выглядеть перед ней как можно лучше, постоянно находилось что-то, что он упускал из вида, но замечали другие.
Он не может подобрать правильных слов, он не может догадаться до элементарного цветочка… вот вам и Моцарт. Гений, который во всем, кроме музыки круг без палочки, ноль без дырочки. Даже не может выразить внимание к девушке, которая ему понравилась. Так как шагал Вольфганг медленно, он еще не пересек и половины комнаты, зато у него была замечательная возможность наблюдать происходящее. На мгновение он остановился, улыбнулся и поклонился маркизе, что-то буркнул на тему «вечер замечателен, спасибо что пригласили…», сделал ей какой-то комплимент и направился дальше. Дойдя, наконец, до клавесина, он обернулся и увидел, что его сестра пока только огляделась и ищет, с кого бы начать знакомство. «Замечательно». На крышке инструмента стоял его бокал с вином, который он крайне «удачно» туда поставил перед тем, как начать играть, а затем забыл. «Идиот». Настроение композитора сразу куда-то делось, но он продолжал улыбаться. Просто по-другому нельзя. Он видел буквально в двух метрах сияющую Алоизию. Такую красивую, живую, изящную… счастливую Алоизию… Определенно, сыпавшиеся со всех сторон комплименты, доставляли ей удовольствие. Амадей взял свой бокал, сделал глоток и сел на стул у клавесина.
Так он просидел несколько минут, пока Алоизия не осталась в одиночестве. Когда, наконец, это произошло, он вздохнул, встал, улыбнулся и подошел к ней.
- Фройлян Вебер, я хочу поблагодарить Вас… за этот вечер, за то удовольствие, которое Вы мне доставили своим пением… - он аккуратно взял ее ручку, поднес к своим губам и нежно поцеловал, затем опустил, но не отпустил, а наоборот, взял и во вторую руку. Вольфганг волновался как мальчишка, но изо всех сил старался этого не показывать. Сглотнув, он продолжил, - если я могу что-нибудь для Вас сделать… прошу… только скажите!..

Она стояла у стены, непринуждённо осматривая происходящие любезности вокруг. Всё так было сладко, приторно, скучно…Констанц определённо чувствовала себя не в своей тарелке, ей хотелось танцевать, что удавалось ей довольно таки прекрасно, при этом звонко смеяться, что бы заразительный смех весело разносился по комнате, хотелось озорно глядеть в глаза партнёра то и дело меняя па и кружится, кружится под лёгкую музыку. Здешнее общество же было выше подобных желаний. Здесь каждый, одевая маску, пытался показать себя, даже сестра, её родная Алоизия явно было довольна своим успехом и принадлежащими ей овациями. Амадей же тоже преуспел на этом приёме. Пусть и простой молодой человек, как казалось изначально, подтвердил в высшем обществе слухи о своём музыкальном даровании.  В умах этих людей явно были лишь желания продемонстрировать себя с самой наилучшей стороны.  И чтобы все обязательно это отметили. Сама же Станца  с удовольствием бы проигнорировала приглашение маркизы, а сама маркиза бы вряд ли заметила отсутствие столь незначительной гостьи, если бы не Алоиз. Констанца любила сестру, оттого и приехала вместе с ней в особняк д’Арко. Гости прибывали, и Констанца, выглядывая из-за декоративной колонны, приветствовала каждого легким кивком и милой ещё хранящей в себе нотки детского озорства улыбкой.  В обществе собравшихся появилась еще одна прелестница. –Довольно мила…похожа на ангелочка..мысли тут же вызвали на личике добрую улыбку. Та девушка поприветствовав хозяйку вечера порхнула к музыкальному маэстро этого вечера –сестра…думала Станца переводя задумчивый взгляд с молодой красавицы на свою сестру –сестра, тебе стоит уделить особое внимание, не так ли? А то как же…последняя мысль, так и осталась не окончившейся, как младшая Вебер изящно прихватив ткань подола, двинулась в сторону «сцены».  Держа спину ровно, она шла, тихонько пристукивая каблучками по паркету и всё же стараясь не привлекать внимания.  Настигнув воркующих Амадея и Алоизию, Констанц быть может не совсем вежливо, но всё же кокетливо прервала их разговор первым делом обращаясь к мьсе Моцарту, но беря под руку сестру.
-надеюсь, Вы не будете против, если я на несколько минут украду у Вас свою сестру, дабы высказать моё восхищение от её выступления?  Я быстро верну её Вам. – прошептав последнюю фразу буквально маэстро на ушко, Констанц как можно милее улыбнулась тому и обернулась к Алоиз делая шаг от «сцены»
-Браво-браво, милая сестрёнка. Ты произвела фурор, маменька будет гордиться тобой, не считаешь?  Прости, что в начале слегка прервала твоё выступление…казалось Констанция на самом деле раскаивается, отчего на её щеках появился лёгкий румянец, а взгляд был устремлён вниз. Но не прошло и мгновения как она уже хитро улыбаясь, шептала сестре следующие строки
-и Амадей от тебя в восторге, весь светится, хорошая партия! Как вокальная, так и..не закончив, Констанц загадочно подмигнув сестре, отпустила её руку и через плечо девушки еще раз улыбнулась, глядя на Амадея.

Лица менялись довольно стремительно. Различные разговоры, казалось, прерывались или образовывали новые. Бастиану это было интересно, как стороннему наблюдателю, но не более. Он знал, что вечера у маркизы отличались от прочих, куда он приходил гораздо неохотнее , наличием действительно интересных и приятных людей а не тех кто носит такую маску, хотя молодой человек порой умудрялся не усмотреть за чьей-то маской или принять за неё реальное лицо, это было редко, но было. Сейчас он с уверенностью не мог сказать, чьи слова и улыбки фальшивы от и до а кто прибегает к подобному шагу лишь в случаях редкой необходимости. В полную откровенность фон Кальб не верил, ибо сам не был открыт.
Сестрица отошла, видимо, дальше знакомиться с гостями. Отпечаток Парижского общества был отчётливо виден на ней. Нет, я определённо плохо на неё влиял, усмехнулся молодой человек. Возле двери менее приметной Себастьян заметил ещё одного нового человека. В этот раз обошлось без хмурых взглядов, но лишь потому, что барон знал этого  человека и так же догадывался, что он здесь, скорее, по делам рабочим, а значит вряд ли опоздал, хотя быть может фон Кальб просто устал хмуриться за этот вечер. Матушка часто попрекала его за это, считая столь тихое поведение в совокупности со столь недоброжелательными взглядами знаком невежества по отношению к хозяевам, но матушка давно не бывала с ним на одних вечерах и поэтому причина явно была в другом.
Он заметил как к маркизе, до этого увлечённой несколько странной беседой с Сальери, подошёл слуга и что-то передал. На словах, конечно. Что это было, Бастиан не расслышал, но эта новость побудила девушку покинуть их стремительно. Барон посмотрел вслед девушке и начал искать глазами сестру. Гости приняли предложение Симоны и начали двигаться в сторону бильярдной. Наконец-то отыскав Ребекку, молодой человек, взял её за руку. Девушка была в этом особняке впервые, и Себастьян полагал, что ей не улыбалось заблудиться в довольно немалом помещении отличавшимся от их родного поместья.

-->Бильярдная

"Бильярдная?.." - пронеслось в мыслях девушки. Ей вовсе не хотелось покидать музыкальный рай, которым являлась та комната, в которой она находилась сейчас, но... разве можно идти против слова хозяйки? Да и очень интересно посмотреть, как выглядят другие комнаты ее роскошного особняка. "Наверняка там тоже есть на что посмотреть. Вполне возможно, что там будет интересно..."
Если говорить начистоту, фройлян Моцарт недолюбливала такие приемы, вечера, званные ужины... на них почти всегда было невыносимо скучно. Сейчас, всех развлекали своими талантами Амадей и Алоизия, а что будет потом? Почему-то Мария Анна была уверена, что не все присутствующие являются поклонниками бильярда. "Ну ладно, все... найдется и для меня занятие... в конце-концов, стоять в уголочке и тихо напевать что-нибудь мне никто не запретит. А остальные пусть развлекаются как хотят."
Наннерль была, видимо, не слишком заметной персоной на этом вечере. ("А может и слава Богу?"). Как бы то ни было, а вот герр Сальери, к которому она подошла с приветствием заметил ее не сразу.
Девушку давно привлекала персона придворного композитора. Он всегда был таким... холодным, таинственным, не выражающим практически никаких чувств... его музыка, хоть и непохожая на музыку Вольфганга, тоже в ней было что-то... необычное, притягательное, интересное... пожалуй, именно это заставило Марию Анну начать знакомство с гостями именно с него... он был человеком исскуства...
Терзаемая предупреждениями ("Какой он на самом деле нелюдимый, закрытый...", "Существует мнение, что он, мягко говоря, недолюбливает нашу семью"), и даже немного побаиваясь, фройлян Моцарт, все таки, решила подойти и вот...
Этот человек поклонился ей и даже улыбнулся... "Ну вот навыдумывали!" Для Наннерли абсолютно все люди, умеющие улыбаться, автоматически становились прекрасными, очаровательными и так далее.
-Добрый вечер... Да, я Антонио Сальери, - "Значит все правильно. Я не ошибась, не сморозила глупость... все прекрасно..." - успокоила себя девушка - а Вы... Мария Анна Моцарт, та самая гениальная девушка?
Наннерли сильно смутилась, моментально покраснела, опустила глаза и стала теребить ленточку на платье, продолжая улыбаться, хоть уже и не приветливо, а до крайней степени польщенно и смущенно.
- Да, Мария Анна Моцарт... - произнесла она, едва-ли не шепотом, - хотя, боюсь, по поводу гениальности Вы преувеличили. Я не гениальна. - Она вздохнула и подняла глаза, хоть щеки ее горели до сих пор. - У меня нет того дара, который есть, скажем, у Вольфганга, - она кивнула в сторону брата, - у моего отца, Леопольда Моцарта... у Вас... мало-ли композиторов? Тем не менее, даже всех их... вас.... нельзя назвать гениями только за то, что они... вы... пишете музыку... а я ведь даже не пишу, соответственно, не достойна такого гордого слова.
Сама не поняв толком, что она сейчас сказала, Наннерль направилась к двери из зала, удерживая Антонио Сальери в поле зрения. Она надеялась, что он не сочтет ее ненормальной и разговор продолжится по пути в бильярдную.
-----------> Бильярдная

Отредактировано Maria Anna Mozart (2011-02-28 21:46:58)

Цветок приятно хладил кожу, но тем не менее еще и занимал девушку. Все-таки прием это не бал.. - с огорчением вздохнула та, думая о танцах, музыке и развивающихся платьях. Но ей совсем не дали заскучать. Уже через полминуты одиночества вниманием фройляйн Вебер снова завладел Вольфганг Моцарт. Он говорил такие невероятные вещи, что благодарен ей за прекрасный вечер, что она доставила ему удовольствие своим голосом, что хочет для нее что-то сделать. Для меня? -Алоизия удивилась, услышав это предложение, но их разговор прервала подошедшая Констанца. Алоизия шепнула Вольфгангу "Секунду", обворажительно улыбнулась и отошла под руку с сестрой. Ругаться совсем не было настроения. Да и это резкое предложение Вольфганг о "сделаю все что вы хотите" слегка обескуражило начинающую певицу. Воспользоваться ли пожеланием? Ей были ненужны всякие рубины и сапфиры, почти не интересовали ее дорогие платья или предметы искусства. Но получить из рук ,возможно самого великого композитора мира, музыку. Написанну им же, с автографом. Написанную для меня же. Нет, брось эти мысли, глупышка! - шептал внутренний голос, - так он и стал писать для тебя! Не видишь. что ему просто стало едва скучно на вечере вот он и занялся тобой. Но он же сказал "все что угодно!" -попыталась возразить Алоизия внутреннему противному голосу совести. -Возможно он и правда думает, что сделать для тебя сейчас все что угодно, но вот увидишь, стоит тебе уйти, или не поощрить его усилия, как весь твой шарм развеится, все твое обояние исчезнет, а также и исчезнет его очарованность тобой. Неужели ты правда думаешь, что можешь вдохновлять Вольфганга Амадея Моцарта? -Но он кажеся таким искренним! - Он искреннен. Сейчас. С тобой. А через пару минут после твоего ухода будет искреннен с другой, не будь наивной дурочкой! Внимание от этой внутренней перебранки отвлекла вездесущая Констанца, которая уже успела построить глазки Амадею, наговорить ему какие-то глупости про то что не стоит отчаиваться и что скоро Алоизия вернется снова к нему. Что? А.. Да, спасибо. Алоизия тщетно пыталась понять издевка это или сестра и правда восхищается ее пением на этом вечере. Маменька? -фройляйн Вебер напрягла слух, -Причем здесь маменька? А.. ты об этом. Ну, конечно, ты не могла не заметить.. Ты правда думаешь, что?.. -девушка оглянулась на Вольфганга и быстро зашептала сестре на ухо. -Тебе правда кажется что он неровно ко мне дышит? Она по-девичьи засмеялась, но в этот момент маркиза, хозяйка вечера объявила о переходе в бильярдную. И тут же, чтобы не отставать, Алоиз подхватила Моцарта под руку и, улыбнувшись, произнесла. Герр Моцарт, не проводите дам в бильярдную? Подмигнув сестра Алоиз снова рассмеялась. Держа под руку справа и слева Констанцу и Вольфганга, она так же не забыла и про цветок, держа его пальцами правой руки.
-------- Бильярдная

- Де Врие. Фройляйн… - незнакомец выжидающе взглянул на Ребекку.
Она же в свою очередь чуть присела реверансе и представилась.
-Ребекка фон Кальб. Весьма приятно познакомиться... А Вы...? - начала вопрос девушка, но ее прервало громкое объявление маркизы, явно направленное к абсолютно всем. Поэтому девушка чуть развернулась, чтобы видеть Симону и вслушалась.
-Друзья, я вынуждена отлучится. Полагаю, будет замечательно, если мы все встретимся в бильярдной через несколько минут, - проговорила госпожа Д'Арко и вышла из зала вслед за служанкой, которая вошла за минуту до объявления для того, чтобы что-то сказать маркизе.
"Видимо, это и стала причиной ее удаления," - подумала баронесса про себя. "Но как же не хочется отсюда уходить. И куда? В бильярдную, - Бекки чуть сморщила носик. Что-что, а бильярд она не любила.
Тем временем, к ней подошел Себастьян, намереваясь отвести сестру в столь нежелаемое для нее место. Он взял девушку за руку, а она снова развернулась к герру де Врие, и снова сделала небольшой реверанс, будто извиняясь за прерванный разговор.
Музыкальная комната вмиг опустела. Все направились в бильярдную. В основном, все шли небольшими группами, что-то между собой обсуждая. Вот, например, впереди шли герр Моцарт и обе фройлян Вебер, говоря скорее всего, о музыке. А Ребекка же с Бастианом шли молча. И как иначе? Ведь девушка была занята разглядыванием, хоть и мимолетным, интерьеров тех коридоров, которые вели в бильярдную. Убранство особняка по истине поражало своей роскошью. Каждый коридор чем-то была похож на предыдущий, но чем-то от него и отличался. В каждом была какая-то изюминка. И это приводило девушку в полнейший восторг, и она очень благодарная была брату, что он не стал отвлекать ее. Наконец, через пару минут, так незаметно пролетевших для Ребекки, гости оказались перед закрытой дверью, подле которой стоял слуга. И как только он заметил приближавшихся гостей, он открыл дверь, и все увидели бильярдную.
----------->Бильярдная